и это всё о нём:

романтик, перфекционист и воин света

Марина Плотникова

«И всё же без веры не может душа».

Из песни «Звонари».

«Лично я решил жить вечно,

Пока у меня это получается»

В. Калашников

интервью

Мы долго не могли встретиться, не совпадали наши графики, города, страны… Сейчас понимаю, наверно, просто было рано.

Увиделись на нижегородской земле, благодаря помощи А. С. Белкина — председателя Выставочной комиссии РКФ, и я узнала настоящего Александра Ивановича Иншакова. После долгой беседы я стала горячей поклонницей президента РКФ.

Жизнь Александра Ивановича похожа на приключенческий роман с лихо закрученным сюжетом. Принеси на студию такое жизнеописание, ни за что не поверят, что это реальная жизнь. Еще и похвалят за богатую фантазию…

Саша Иншаков родился 25 января 1947 года. Детство прошло в рабочем районе Кожухово. Большой семьей в девять человек, точнее тремя семьями, они ютились в одиннадцатиметровой комнатке. Жили очень бедно. Было электричество, да печка, которую топили, чтоб согреться, на ней же бабушка готовила. Все «удобства» на улице. «Как с этим люди справлялись, особенно женщины»? — говорит Александр Иванович, и надолго задумывается, мысленно возвращаясь в то время. Потом, сбросив с себя оцепенение, продолжает: «Все детство проходило на улице. Родители много работали, домой только ночевать приходили. Уходи ли на работу рано, опаздывать было нельзя, за это сажали. Поэтому дети были предоставлены сами себе. Нам, мальчишкам — раздолье! Лишь когда темнело, бабушка выходила, искала меня и загоняла домой». Игры были простые, мальчишеские: салки, прятки, на деревянных мечах рубились, подростки и взрослые вместе голубей гоняли, драки порой затевали. Меня впервые поставили «на бой» в четыре года со старшим мальчишкой».

Характер у будущего каратиста был боевой, решительный и упрямый. Не мог он сдаться, чтоб не смеялись и не говорили — «слабак». Но, видимо, Сашу господь крепко в лобик поцеловал и дал ему шанс на совсем другую жизнь, абсолютно невероятную для мальчишки из барака. Папа — Иван Семенович работал в школе для девочек учителем физкультуры, и с четырехлетнего возраста брал Сашу с собой на работу. Там маленький мальчик совершил сразу два открытия: культ красоты тела, и искусство обольщения девчонок, в том числе и очень нужное умение понимать женский пол и общаться с ними на их языке. Это не раз потом поможет Александру и в работе, и в жизни.

Во втором классе Саша открыл для себя книги и начал читать запоем. Зачитывался романами Вальтера Скотта и Майн Рида. Книги тогда были окном в другую жизнь, где учили приходить на помощь слабым, побеждать зло, держать слово и быть добрым и честным. В этих книгах был далекий и нереальный мир странствий, преодоление трудностей и обязательная победа над собой и обстоятельствами. Героями книг были настоящие мужчины: сильные, смелые, честно глядящие в жизнь и честно эту жизнь строящие. Подлость, предательство, мерзость — всегда были резко отрицательными чертами, которые были большим позором. И до сих пор Александр Иванович живет этими светлыми и великими идеалами…

Сосед по дому, глядя как азартно мальчишки расходуют свой пыл и силы, сказал: «Хватит глупостями заниматься, приходите ко мне в секцию спортивной гимнастики». Спортсмен, он обладал красивым телом, пользовался большим авторитетом, все им любовались. Записались ватагой, а серьезно заниматься начал Саша. С семи лет он занимался в секции, но скрывал от домашних, что тренируется. Не хотел «балабонить», сообщил с гордостью, когда появился серьезный результат — первый юношеский разряд по спортивной гимнастике. Гимнастике было отдано 15 лет долгой и очень тяжелой работы. Это была настоящая «пахота». Ведь гимнастика не прощает слабых. Этот спорт — вершина, требующая серьезной концентрации, неимоверного труда, жесточайшего контроля над собой. Столько, сколько работают гимнасты на снарядах, мало кто может выдержать. В школе Саша был твердым середнячком. Очень любил русский и литературу, увлекался историей. К точным наукам симпатии не испытывал. Но, если и получал двойку, то быстро исправлял. Обожал кино и мог сбежать на новый фильм не только сам с урока, но и увести весь класс за со бой. Лидерские задатки уже тогда у него проявлялись ярко. Мальчишки того далекого времени росли на знаменитых фильмах: «Судьба барабанщика», «Сильные люди», «Застава в горах», «Тайна двух океанов», «Весна на Заречной улице». Конечно, в фильмах было много идеологии, но они были «добрыми, хорошими, патриотичными. Учили дружить, быть честными и верными. Быть достойными людьми», — Александр Иванович до сих пор с большой теплотой вспоминает эти картины.

Класс, в котором учился Саша, был хулиганистый и как-то в наказание всех мальчишек подстригли наголо, чтобы «шпану» хорошо было видно издалека. В те годы такое было возможно, но Саша запомнил это издевательство на долго. И в гимнастике тоже приходилось терпеть короткую стрижку, иначе на снарядах неудобно работать. Поэтому, как только необходимость в этом отпала, Александр Иванович обзавелся роскошной львиной гривой, с которой ходит и по сей день.

Когда Саша пошел в четвертый класс, их семья переехала в 19 метровую комнату, это был целый мир и новый этап жизни. К окончанию школы их семья получила отдельную квартиру.

Все эти годы Саша много и успешно тренировался, входил в сборную, одновременно с гимнастикой в его жизнь входили новые виды спорта, точнее Александр находил их сам. Боксом занимался, потом были теннис, дзюдо, боевое самбо, карате. Тренеры по боксу и гимнастике, рассказывая об успехах своего воспитанника, даже не догадывались, что речь об одном и том же спортсмене. А Сашу в боксерских перчатках как-то встретили старшие парни из сборной Союза по гимнастике и спровоцировали показать свои бойцовские навыки. Отступать было нельзя, ребята были крепкие, поэтому бой сразу пошел реальный. И действовать надо было жестко. «Размотал» по рингу: кто в нокдауне, кто в нокауте, кто за печень держится.

Гимнастика научила, прежде всего, работать самостоятельно и настойчиво. Когда Александр пришел в дзюдо, сначала решил, что там вообще ничего не делают. Начал «пахать» как привык и быстро пошли результаты. Особенно помогали отличная растяжка и сильный мышечный корсет. Спортивной стипендии на жизнь не хватало, и Саша ходил подрабатывать — позировал в Строгановском и Суриковском художественных училищах. Деньги давались не легко это были сложные и продолжительные по времени статические нагрузки. Разгружали вагоны, бочки вытаскивали. Их главное было хорошо ухватить, дальше баланс помогал.

В Строгановке познакомился с молодой и талантливой Мариной Островской — сегодня это ведущий заводчик русских псовых борзых, великолепный эксперт. Художник и скульптор, она создала не только образы борзой, но и подарила миру узнаваемый и очень красивый символ WDS 2016 — Русскую псовую борзую в народном промысле — гжель. Тогда у Марины жила девочка породы эрдельтерьер. Саша мечтал о собаке с детства, но не было, ни денег, ни условий. На собственные деньги приобрел щенка дога серого окраса и сообщил маме по телефону, она была категорически против. Но когда Александр принес малыша в дом, щенок лег на пол и пополз к маме, сердце Зои Алексеевны дрогнуло, «мама растаяла, и щенок стал любимым членом семьи». Так в 1967 году появилась еще одна страсть на всю жизнь, точнее — один из главных смыслов жизни — «кинология». И собаки не раз в жизни подставляли плечо, верили, учили дружить и любить верно и беззаветно. Именно они порой возвращали пошатнувшуюся веру в людей и жизнь.

Название клуба, откуда Александр приобрел щенка, «Эльф». А вот личную кличку щеночка Саша выбрал сам. Вспомнив «Мифы и легенды Древней Греции», он назвал его Крез. «Богат как Крез, помните?» — спросил меня Александр Иванович. «Это была самая счастливая собака в ми ре, я занимался с ним по десять часов в день. Крез со мной разговаривал. Конечно, были проблемы с едой. Ничего не было. И Крез ел вермишельку с колбаской. Изредка доставали китовое мясо. Но это была самая счастливая собака». Я поинтересовалась, как же удавалось десять часов в день уделять Крезу, если была и своя работа»?! «Вставал рано утром. Занимался с ним по 2 часа. Потом ехал к 11 утра на свою тренировку, возвращался и снова бежал заниматься с Крезом, а после своей второй тренировки уже до глубокого вечера занимался со своим любимцем. До упора. Крез умел очень много. Мог из положения сидя делать большие прыжки, занимались выборкой, ходили по следу. Правда, чуть пострадали мои спортивные результаты» поведал мне Александр Иванович.

«У нас сложилась очень дружная компания молодых людей и девчонок. Мы все имели собак, много с ними занимались, дрессировали. Меня учила, потом привлекла к дрессировке других Ольга Черниченко, затем Алла Щербакова. У нас были грамотные курсы дрессировки в Тушино, там была хорошая площадка и много по-настоящему заинтересованных энтузиастов.

Я быстро учился сам, тогда было время, когда знаниями и умениями делились, хотели быстрее научить других. Активно работал ДОСААФ. Было неприлично, если твоя со бака не знает элементарного, надо было сдать минимум — ОКД. Мы понимали, что собака — лицо хозяина и владелец в ответе за питомца, поэтому занимались серьезно. Ездили с собаками в общественном транспорте, в электричках. Собирались, приезжали гулять даже на Цветной бульвар. Много помогали в работе Татьяна Озерова, известная дожатница — Валентина Павловна Романюк, Евгений Ерусалимский (тогда у него были доберманы), ранее упомянутая — Марина Островская. Те, кто составляют сегодня цвет отечественной кинологии, наши мэтры.

А.П. Мазовер, видя мой интерес, порекомендовал руководству МГОЛС пригласить меня возглавить секцию догов. «Я думал, что собаководы — святые люди, но, когда я увидел, что все не так, быстро оттуда сбежал», — рассказывает дальше Александр Иванович.

Я продолжал посещать с Эльф Крезом выставки и побеждать. На одном из таких мероприятий в 1974 году ко мне подошел серьезный мужчина — председатель совхоза, и спросил — не могу ли я собрать группу молодых людей с собаками для охраны урожая. Дело в том, что совхоз им. Ленина имел большие угодья яблочных и грушевых садов и огромные ягодники, крупнейшие по территории в Восточной Европе. Но сотрудники совхоза по устоявшейся традиции считали «все вокруг колхозное, все вокруг мое», поэтому не гнушались воровать сами (уносить ничейное) и помогали это делать другим. Совхоз нес колоссальные убытки». «А как можно вывести много яблок. Загрузить машину надо много времени»? — поинтересовалась я. «Это просто, — ответил Александр Иванович, машина скатывается задними колесами с трассы, ставится под дерево, бьют палкой по ветвям и урожай сыпется прямо в кузов. Объехали несколько деревьев — кузов полный. Что при этом повредили и деревья, и урожай — никого не волнует».

Мне кажется, что помимо возможности — сохранить урожай и заработать денег, в тот момент Александр вспомнил случай из своего детства, за который ему до сих пор стыдно. Он отдыхал в пионерском лагере, с компанией мальчишек как-то залез в соседний сад за яблоками. Их вычислили сразу, и на следующий день случились неприятные разборки. Саше было очень стыдно, особенно потому, что в лагере физруком работал его отец и он очень подвел Ивана Семеновича… И, хотя Саша тогда был совсем ребенком, но запомнил это на всю жизнь и ни разу в жизни не позволил себе подобного…

Со свойственным ему энтузиазмом и ответственностью Саша собрал 150 (!!!) молодых людей с собаками и организовал круглосуточную, плотную и неподкупную охрану. Ребята были сплошь максималистами и ни на какие происки колхозников не реагировали. На них ругались, пытались задобрить, но урожай устоял. Ни одна машина не покинула поля мимо колхозных весов. Когда по итогам сбора урожая и сдачи государству — совхоз им. Ленина стал миллионером, и на руки механизаторы получили по 800 руб., а женщины заработали на плантациях по 300–500 руб. (не слыханные по тем временам деньги), все оценили неподкупность и честность парней. Их встречали как героев. А Саша Иншаков для колхозников стал такой же легендой, как Юрий Гагарин. Люди поняли: «можно работать, а не воровать».

Пришел на киностудию «побегать в массовке». Старшие ребята туда давно дорожку протоптали. У Саши сразу стало получаться, и помощник режиссера Галина Бабич «зацепилась» и начала приглашать. С первых фильмов открылся не только талант спортсмена и каскадера, но и умение ставить трюки, делать масштабные сцены. Привлекая большое количество ребят, мог не только просчитать трюк, но и что особо важно, сплотить людей и обозначить общие цели. Александр Иванович говорит, что трюк хорош тогда, когда он вписан в сюжет, динамичен и разумен, а не выглядит белой заплаткой на фильме. Зрители не должны говорить, «ну понятно, тут специально трюков добавили». Каскадёры — не самая высокооплачиваемая профессия в советское время. За самые сложные трюки (горение, падение с большой высоты) платили по 56 рублей и доплачивали за две репетиции по 20 рублей. Причем дублей могло быть столько, сколько надо для режиссера, оплата одна. За трюки попроще платили по 20 рублей, и загрузка была не ежедневной. Чтобы не посадили по статье «Тунеядство», ребята каскадеры подрабатывали разнорабочими, дворниками. Сам Александр Иванович трудился тренером по гимнастике и дзюдо.

Каскадеры работали командами: «Московская», «Питерская», «Прибалтийская», «Киевская». Все молоды, амбициозны, активны и ревнивы к успехам друг друга. Молодой Саша Иншаков удивительным образом мог выслушать, понять, объединить усилия, договориться и создать особые условия на площадке, где личная мотивация уходила на второй план. Сложность постановки трюков в исторических фильмах была обусловлена тем, что надо было понимать технику боя и в зависимости от костюма воина понимать какие места были доступны для проникновения оружия, а, следовательно, как можно было использовать само оружие: как колющее, рубящее или режущее. А дальше, вместе с кузнецами понимать, как от центровать оружие, как правильно с ним работать, как удобнее ухватить гарду и т.д. Удивительно, но молодому Саше Иншакову доверяли опытные и маститые режиссеры постановки трюков в своих картинах. И для них было важно заполучить в картину именно его. Он работал постановщиком трюков в таких великих картинах, как «Борис Годунов», «Тегеран, 43», «Крестоносец», «Цена Сокровищ», «Крысиный угол», «Человек с бульвара Капуцинов». Вместе с режиссером картины Аллой Суриковой они пересмотрели все американские вестерны. Была важна ситуативность, юмор и искрометность трюков. Кто из нас не замирал у экранов, глядя на фантастические приключения в этом фильме. Усомниться в американском адресате сцен было невозможно. Но придумали это русские пацаны, которые и в Америке на тот момент не бывали. И как бы потеряла динамика картины если бы не трюки, придуманные Сашей Иншаковым и его коллегами.

В нашем герое от природы и воспитания очень много правильного и сильного, честного и неподкупного. Чем больше я общалась с Александром Ивановичем, тем зримее вставал образ настоящего человека и мужчины. И пусть это прозвучит пафосно и вызовет у кого-то усмешку.

И в молодые годы и сейчас Александр Иванович готов выслушать и помочь и нет такого, «что твоя проблема —это твоя проблема». В лихие 90е он не раз спасал своих товарищей по спорту и помогал решать их проблемы, не на словах, на деле.

Он летал в Афган, в Чечню, и в Сирию — на встречу с нашими русскими пацанами. И тем, кто любит говорить: «Подумаешь — слетал, эка невидаль», напомню, как происходит взлет и посадка на военные аэродромы. Это вам не аккуратная «коробочка» на дальний, затем «ближний» привод с минимальным и аккуратным креном. Пусть, например, Афгана (как самого легкого на данный момент варианта). «Стингеры» работали тогда до высоты эшеона 800–2000 метров. С эшелона заход на посадку производится прямо на полосу, все маневры резкие и с большим креном прямо над аэродромом, перегрузки немыслимые: ноги в «свинцовых» сапогах, уши закладывает, вкус крови во рту. К ним добавляется еще пуск 30 ракет — инфракрасных ловушек с разницей в две секунды, чтоб прикрыть самолет от «Стингеров». А еще надо сесть, и мягкой такая посадка не бывает. Спеть, поговорить с ребятами и найти главные слова, которым поверят и которые реально помогут «желторотикам». Для «штабных» концерт — строка в отчете, а для мальчишек — это такое же счастье, «как папка из командировки приехал». И можно на несколько минут вернуться в детство, спрятаться за широкую спину и почувствовать себя в безопасности…